Летом 2016 года Кабардино-Балкарию посетил поэт Евгений Евтушенко. В разговоре с журналистами он признался, что объездил практически всю страну, но на Северном Кавказе оказался впервые. 
Евтушенко приехал в Нальчик вместе с супругой Марией Владимировной. Они посетили дом-музей Кайсына Кулиева, с которым поэт был хорошо знаком, побывали в мастерских известных художников и посмотрели выставку текстильных фресок в музее изобразительных искусств имени А.Л. Ткаченко. 
В Музыкальном театре прошёл творческий вечер поэта. Евгений Евтушенко рассказал о своём близком знакомстве с Юрием Темиркановым и Михаилом Шемякиным-Кардановым. Он читал лирику и гражданские стихи, а начал своё выступление стихотворением «Тёплое бессмертие», написанным накануне: «Я, наконец, к тебе пришёл, Кайсын,/ Тобой когда-то приглашённый в гости,/ Кавказа твоего приёмный сын,/ Нигде себя не чувствуя в изгойстве./ А ты меня, как подвигом, потряс,/ Любовь к народу ставя выше званья,/ Тем, что себя от равнодушья спас/ Во имя добровольного изгнанья./ Теперь не в романтическом хмелю/ Ступив на землю гордую твою,/ Где столько пуль как реквиемы пело,/ Печорина всё меньше я люблю,/ Всё больше – им обманутую Бэлу./ Кто настоящий времени герой?/ Не тот, кто унизительно порой/ Изводит и горянок, и москвичек/ Насмешливой безжалостной игрой,/ А просто добрый, как Максим Максимыч./ Печорин слишком был самовлюблён./ Надеюсь, Лермонтов – не он./ Как холодность поэтам не идёт!/ Кайсын, ты тёплый в мраморе и бронзе./ Поэт, в беде не бросивший народ,/ Не будет никогда народом брошен».
Евтушенко остался доволен приёмом и восхищался гостеприимством наших земляков. Он собирался вернуться в Кабардино-Балкарию, но сделать это не успел. Поэт умер весной 2017 года от остановки сердца. Таким образом, он стал последним из созвездия шестидесятников, пережив Вознесенского, Ахмадулину, Рождественского, Кашежеву и Окуджаву… 
Евтушенко всегда остро реагировал на политические события. Стихотворение «Наследники Сталина» было приурочено к выносу из мавзолея тела генералиссимуса. «Танки идут по Праге» появилось в августе 1968 года, через два дня после ввода советских войск в Чехословакию. Под впечатлением от военного переворота в Чили и гибели президента Сальвадора Альенде, с которым он лично встречался, Евтушенко написал поэму «Голубь в Сантьяго»… 
Глава его поэмы «Казанский университет» была посвящена Ленину и написана к его 100-летнему юбилею. Прочитав это произведение, Андрей Тарковский написал в своём дневнике: «Случайно прочёл… Какая бездарь! Оторопь берёт. Мещанский авангард… Жалкий какой-то Женя. Кокетка… В квартире у него все стены завешаны скверными картинами. Буржуй. И очень хочет, чтобы его любили. И Хрущёв, и Брежнев, и девушки…»
Отношение к Евтушенко всегда было полярным – от любви до ненависти. Поводом для осуждения могло стать всё что угодно: готовность к компромиссу, полезные знакомства и даже манера одеваться. Поэт всегда любил пестрые вычурные наряды, и у многих это вызывало усмешку. В связи с этим можно вспомнить два эпизода. Однажды Евтушенко познакомили с Маркесом. На поэте был ярко-жёлтый кожаный пиджак с чёрными точками. На вопрос, откуда они взялись, Евтушенко с гордостью сообщил, что пиджак сшит из кожи страуса, а точки – это следы от перьев. «Мне кажется, перья нужно было оставить. Так было бы гораздо живописней», – усмехнулся Маркес. Второй случай связан с Анной Ахматовой. Евтушенко приехал к ней на дачу в ярком пиджаке, в нагрудном кармане которого поблёскивало несколько разноцветных авторучек. «А где ваша зубная щетка?» – без тени улыбки спросила Ахматова. 
Евтушенко писал письма в защиту Бродского и выступал в поддержку Солженицына, Синявского и Даниэля. Однако это не спасло его от сплетен и клеветы. Иосиф Бродский Евтушенко не любил. Он называл его пренебрежительно Евтух и обвинял в связях с КГБ. «Евтушенко? Вы знаете – это не так всё просто, – говорил нобелевский лауреат. – Он, конечно, поэт очень плохой. И человек он ещё худший. Это такая огромная фабрика по воспроизводству самого себя. По репродукции самого себя. …У него есть стихи, которые, в общем, можно даже запоминать, любить, они могут нравиться. Мне не нравится просто вообще уровень всего этого дела». 
В США Бродский рассказывал знакомым, что из СССР его выслали не без участия Евтушенко. Резко критиковал его избрание почётным членом Американской академии искусств и словесности в 1987 году и опубликовал критическую статью в американской газете, тем самым сорвав его турне по Соединенным Штатам. 
В документальном фильме Соломона Волкова «Диалоги с Евгением Евтушенко» поэт рассказал, что из-за Бродского тот чуть не лишился работы. Евтушенко должны были принять на место одного из друзей Бродского, Барри Рубина. И Бродский написал директору колледжа письмо: «Трудно представить больший гротеск. Вы готовы вышвырнуть человека, который свыше трёх десятилетий изо всех сил старался внедрить в американцев лучшее понимание русской культуры, а берёте типа, который в течение того же периода систематически брызжет ядом в советской прессе, как, например, «звёзды на твоем флаге – дыры от пуль, Америка». Конечно, времена меняются, и кто прошлое помянет, тому глаз вон. Но «конец истории», мистер президент, не есть ещё конец этики. Или я не прав?». Евтушенко должность всё же получил, а о письме узнал уже после смерти Бродского – от писателя Владимира Соловьёва.
В конфликте с Евтушенко Бродский повёл себя некрасиво и опустился до кляуз. В это несложно поверить, учитывая историю с романом Василия Аксёнова «Ожог». Книга была откровенно антисоветской, и её переправили на Запад за несколько лет до эмиграции автора. «Ожог» попал на рецензию к Бродскому, который написал разгромный отзыв и не рекомендовал роман к печати. Тем самым он нарушил эмигрантское правило: книги авторов, подвергающихся гонениям в СССР, печатать при любой возможности…