Когда 85-летней Сакинат С. стало трудно следить за домом, готовить еду, ходить в магазины и обслуживать себя, она собрала троих детей, которые жили своими семьями, и заявила, что отдаст дом тому из них, кто станет о ней заботиться и переедет к ней жить.
Согласилась старшая из дочерей, но с условием, что мать оформит на неё дарственную, чтобы потом не было возможности всё переиграть, отписав наследство кому-то другому. На том и порешили.
Для Ларисы переезд к матери не был серьёзной проблемой. С мужем она разошлась, двое сыновей уже выросли, старший был женат, младший служил в армии, сама она уже несколько лет являлась пенсионеркой и нигде не работала. Более того, к матери она и так приходила почти каждый день, давно готовила ей, ходила за продуктами. Когда мать нуждалась в стационарном лечении, именно Лариса ложилась вместе с ней в больницу как ухаживающая. Единственное, что она не делала из условий, выдвинутых матерью для передачи дома, – не жила вместе с ней.
Поскольку пожилая женщина сразу дала согласие на оформление договора дарения, спустя неделю после переезда вызвали на дом нотариуса и заверили сделку. Лариса зарегистрировала собственность на себя в Управлении федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии.
К обычным обязанностям дочери прибавился уход за огородом, домашней птицей, уборка двора, с чем женщина справлялась, хотя и не без труда. Между тем другие дочери, выбрав время, когда Лариса отлучалась, интересовались у матери, чем её кормят, как часто выводят на свежий воздух, довольна ли она. У матери всегда находился какой-нибудь повод для недовольства, и она охотно жаловалась другим дочерям по разным пустякам: то её новый халат постирали вместе со старыми фартуками, то дали вчерашний хлеб. Перечисляла другие жалобы, на которые, по её словам, Лариса не обращала внимания. Спустя полгода из армии вернулся сын Ларисы, и ей пришлось жить на два дома. И хотя она везде успевала – мать всегда была ухожена, накормлена, в её доме была чистота, упрёки и недовольство пожилой женщины из-за частого отсутствия дочери стали постоянными.
Однажды старшую дочь вызвали повесткой в суд. В исковом заявлении она прочитала, что её обвиняют в обмане: дескать, она ввела мать в заблуждение и вместо договора пожизненного содержания заключила с ней договор дарения. На её прямые вопросы мать отвечала уклончиво, объясняя, что не хочет её утруждать, пусть заботится о сыне. К тому же она действительно думала, что если ей что-то не понравится в уходе дочери, она будет иметь право всё переиграть. Но ей объяснили, что дарственная – это безусловная сделка, ничего вернуть уже не удастся. Единственный выход – в судебном порядке признать договор дарения недействительным. Дело действительно дошло до суда, который состоялся в отсутствие как истца, так и ответчицы. Последняя прислала в суд нотариально заверенное заявление о признании исковых требований своей матери в полном объёме.
Сославшись на ст. 39 ГПК РФ, суд констатировал, что ответчик вправе признать иск, стороны могут окончить дело мировым соглашением. Также было указано, что суд может не принять признание иска ответчиком, если это противоречит закону или нарушает права и законные интересы третьих лиц. Отметив, что при признании ответчиком иска и принятии его суд принимает решение об удовлетворении заявленных истцом требований без дальнейшего исследования обстоятельств по делу, исковые требования матери были удовлетворены, договор дарения был признан недействительным, равно как и записи о его государственной регистрации.
Своим подругам Лариса объяснила, что сама достаточно пожила, чтобы понимать: любой человек, особенно пожилого возраста, может передумать. Она не в обиде на мать, которая прекрасно знает, что речь никогда не шла о договоре пожизненного содержания. Но если подобное заявление – это единственный способ вернуть всё назад, она это понимает.
