Внутренний монолог

Кто автор этой крылатой фразы, достоверно не выяснить. Однако впервые она в привычном нам виде звучит в романе «Матильда» Эжена Сю, родившегося 28 января, в связи с чем большинство, конечно же, вспомнит не столько «Матильду» и крылатые фразы, сколько знаменитые «Парижские тайны».
Помню, как в детстве я неоднократно слышал от бабушки упрёки в том, что вечно читаю не то, что нужно. Она настаивала на том, чтобы я читал классику, а не Фенимора Купера. При этом сама в открытую погружалась в принесённого мною из библиотеки «Шпиона, или Повесть о нейтральной территории». Такая же история была с боевиком «Шесть дней Кондора». В отношении же моих литературных предпочтений такого либерализма не допускалось. «Это не классика!» – сказала она мне, когда в ответ на «вечный вопрос» я однажды ответил, что читаю «Парижские тайны».
Возможно, что бабушкины слова, как им и положено, были верными. Но изрядное чувство обиды за знаменитый роман я всё же ощутил. Потому что читал «Парижские тайны» с восторгом не меньшим, чем «Пятнадцатилетнего капитана». А ещё потому, что уже тогда был глубоко убеждён: не важно, является ли роман классикой или нет, важно, является ли он при этом хорошей книгой. А «Матильду», между прочим, сам Достоевский собирался переводить на русский. Правда, по-моему, так и не собрался. Но в любом случае классик не стал бы тратить время на зряшную возню…
Впрочем, суть в другом: автор создал замечательный роман, который отложился в сознании серьёзной публики. Можно много спорить о том, что он, возможно, сам того не желая, дошёл в своих произведениях до социализма. Или о том, стал он основоположником «уголовно-сенсационного жанра массовой литературы» или не стал. Пусть не стал и не дошёл – роман-то нам оставил!
А начиналось всё обыденно. Психологический роман «Матильда. Воспоминания молодой женщины» (1840–1841) вызвал подлинный скандал в обществе и повысил тираж газеты, но это ещё не подлинный успех. Нужно было найти нечто особое. Как-то Эжену Сю рассказали о том, что в Англии пользуется популярностью некая книга о жизни лондонского дна, и предложили написать нечто подобное. Однако идея не встретила сочувствия у писателя: «Я не люблю то, что грязно». Но, поговорив с рабочим, рассуждавшим о таких вещах, как «сырьё, заработная плата, кредит, продукт труда, жалованье, обмен, обращение и распределение денег, капитал и труд в их содружестве и вражде», Эжен Сю даже воскликнул: «Я – социалист!» (данные с портала «Детективный метод»). 
Писать «тайны» он начал «с колёс», не имея детального плана книги. Впрочем, тогда это было нормально: литературные произведения выходили в периодике, и очень часто авторы сдавали в газеты очередные главы, понятия не имея, что напишут в следующих. С «Парижскими тайнами» так и было: о «социальном дне» Эжен Сю, до мозга костей аристократ, не имел никакого понятия. А натуру, где он мог бы черпать необходимые знания, приходилось находить самостоятельно. Впрочем, возможно, что определённая закалка всё же сказалась: в юности он в качестве военного врача участвовал в морских экспедициях, а его корвет «Бреслав» участвовал в кровопролитном Наваринском сражении. Однако соответствующего литературного опыта у него не было. Хотя написал он к тому времени немало.
В общем, создавалась одна из самых громких литературных сенсаций века, скажем так, со скрипом. Публикация в газете началась в июне 1842 года, закончилась в октябре 1843-го. Это был триумф. Если в одном из номеров не публиковали очередную главу романа, редакция получала тысячи писем протеста. Про эту историю писали так: «Его молчание по причине насморка становилось национальным бедствием». Читали роман все: восторженные поклонники уверяли, что это «бюллетень общественного здоровья и в то же время рецепт лекарства, которое обеспечит выздоровление». Писатель был буквально завален письмами великосветских красавиц, рабочих, гризеток, дам полусвета, крестьян. 
В фильме, снятом по знаменитому роману,  главного героя играл, конечно же, Жан Маре.
А ещё примечательно то, что сам писатель, как мог, постарался последовать тому, о чём писал. Когда Луи Бонапарт совершил государственный переворот, что означало переход к военной диктатуре и тоталитаризму, писатель открыто выступил против, пошёл в тюрьму вместе с двумя другими депутатами и отказался выйти, когда Луи Наполеон вспомнил, что крёстными писателя были знаменитая Жозефина Богарнэ и пасынок Наполеона. Потом умер в добровольном изгнании. 
Напоследок по традиции приведу несколько цитат: «Правосудие – как мясо: слишком дорого, чтоб его ели бедные люди»; «Публика легко отрекается от тех, кого восхваляет, чтобы с наслаждением растоптать кумира, которого вчера превозносила до небес»; «Женщина может пожертвовать своим покоем, своей честью ради мужчины, но она никогда не простит ему, если он поставит её в унизительное или смешное положение»; «Будем неустанно повторять: общество думает о каре и никогда не заботится о предотвращении зла».
Кстати, одно из самых популярных литературных произведений в России второй половины XIX века – «Петербургские трущобы» – написан именно под влиянием «Парижских тайн».