«Наш великий, могучий, прекрасный язык, как сказал Некрасов. Не Некрасов, а Тургенев!» - спорили герои знаменитого романа Анатолия Рыбакова «Кортик». Это, и правда, сказал Тургенев. Но поскольку и Некрасов тоже много чего сказал, а родился он 10 декабря в 1821 году, то нелишне вспомнить о знаменитом классике. Хотя и о «великом и могучем» не помешает.
Некрасов - самый «крестьянский» из всех русских поэтов. Его отец взял на себя обязанности исправника и, уезжая по делам, часто брал с собой сына, в результате чего тому довелось видеть картины, не предназначенные для детских глаз: выбивание долгов и недоимок с крестьян, жестокие расправы, всевозможные проявления горя и нищеты.
Всё это, пожалуй, тянет на полноценную «психологическую травму». Во всяком случае, я бы не удивился, если современное медицинское светило заявило бы про поэта нечто подобное. Лично я, помня его самые громкие произведения, со всей уверенностью считаю, что как минимум сильнейшее впечатление, вплоть до нервного потрясения, вполне могло быть. Впрочем, неважно это. Важно, что, во-первых, последствий для здоровья оно вроде бы особенных не повлекло, а во-вторых (и в главных) - направилось по созидательному руслу, в результате чего мы сегодня получили замечательные картины бытописания русской (эх, только ли русской?) жизни.
Сильно углубляться в биографию не буду, всё есть в открытом доступе. Разве что позволю себе напомнить, что и в более зрелом возрасте нашего героя «прожгло» насквозь: Некрасов-старший, велевший сыну поступать на военную службу, грозя в противном случае лишить его содержания, выполнил-таки свой ультиматум и оставил непокорного отпрыска без финансовой помощи. В итоге всё свободное от учёбы время у Некрасова уходило на поиски работы и крыши над головой. Доходило до того, что он не мог позволить себе пообедать. Некоторое время он снимал комнату, но в конце концов не смог оплачивать её и оказался на улице, а затем попал в приют для нищих. Именно там Некрасов открыл для себя новую возможность заработка - писал за небольшую плату прошения и жалобы. Только со временем дела Некрасова стали налаживаться, и этап страшной нужды был пройден.
А написанным им я очень люблю осаживать сторонников расцветшей в девяностые буйным цветом идеи о «России, которую мы потеряли». Сцены про бурлаков на Волге, уверяю всех, способны шокировать не хуже любого хоррора. Кстати, это вовсе не фигура речи: в знаменитой «Железной дороге» действительно появляются живые мертвецы, то есть все, кто погиб на «стройке века». Просто целиком это всё мало кто читал. Впрочем, и строк из школьного учебника вполне хватит, что насквозь «прожгло» любого из тех, кто до сих пор рыщет в поисках России, которую мы якобы «потеряли»: «Другой, с болезненным лицом, ему ответил: Эх, напасть! Когда бы зажило плечо, тянул бы лямку, как медведь, а кабы к утру умереть - так лучше было бы ещё».
Ну, и по традиции ещё несколько цитат из великого: «О, любовь! – где все твои усилья? Разум! – где плоды твоих трудов? Жадный пир злодейства и насилья, торжество картечи и штыков!». «Братья! Вы наши плоды пожинаете! Нам же в земле истлевать суждено... Всё ли нас, бедных, добром поминаете? Или забыли давно?».
Ну, и как же без знаменитого «Кому на Руси жить хорошо?»: «Люди холопского звания - сущие псы иногда: чем тяжелей наказания - тем им милей господа!». «Он до смерти работает, до полусмерти пьёт!». «И рад бы в рай, да дверь-то где?».
Ну, и бессмертное из «Железной дороги»: «Эту привычку к труду благородную нам бы не худо с тобой перенять, благослови же работу народную и научись мужика уважать». «Вынес достаточно русский народ. Вынесет всё - и широкую, ясную грудью дорогу проложит себе, жаль только - жить в эту пору прекрасную уж не придётся ни мне, ни тебе».
Так что, даже если кто думает, что классику в советских школах преподавали просто так, то пусть пробежится по вышеизложенному. Думаю, тут у любого все вопросы отпадут. Да сам Некрасов же и сказал: «Пускай нам говорит изменчивая мода, что тема старая «страдания народа». И что поэзия забыть её должна. Не верьте, юноши! Не стареет она».